Книги любят задавать вопросы. Самые неожиданные, порой бестактные, но неизменно метящие прямо в цель. Если берёшься за книгу — неважно какую — будь готов отвечать.

Вопрос, который задали мне "Сердца трёх" звучал приблизительно так: "Любишь ли ты сказки, так, как любил их раньше, амиго? Готов ли увлечься историей настолько, чтобы не обращать внимания на те самые "рояли", о которых любят писать занудные критики в толстых пенсне?"

Книги умеют выдавливать ответы, ещё бы, у них на руках козырной туз, ведь отвечать приходиться не кому-нибудь, а себе самому... И я сказал: "Нет".

Ужасное это чувство — ощущать себя, пусть и самую малость, тем самым человеком в пенсне. Но с этим ничего не поделаешь, увы. Приходится считаться со своей тёмной стороной, а, точнее, в угоду ей расписывать недостатки неплохого, в сущности, приключенческого романа.

Ооооо, сдерживаться всё труднее, он просит слово.

И он хочет сказать кое-что об интриге. Он недоволен. В предисловии к роману мистер Лондон самодовольно советует: "погрузиться с головой в повествование", бросая при этом вызов читателю — "пусть попробует сказать мне, что от моей книги легко оторваться". В той же заметке писатель имеет неосторожность признаться в сотрудничестве с неким киносценаристом, который определил место, время действия, и некоторые другие частности романа. Уже странно; изначальная заданность "сеттинга" вызыввет ассоциации со всем известными П.Р.О.Е.К.Т.А.М.И. (позже они, ассоциации, к несчастью, окажутся верными). Но — лиха беда начало — страницей позже выясняется, что по непонятным причинам автор был вынужден подгонять свою историю под финал "соавтора". Это так дико, что легче процитировать самого Лондона, чем толково объяснить.

"Представьте себе мое изумление, когда я, будучи на Гавайях, вдруг получаю от м-ра Годдарда по почте из Нью-Йорка сценарий четырнадцатого эпизода (я же в то время только еще трудился над литературной обработкой десятого эпизода) и вижу, что мой герой женат совсем не на той женщине! И в нашем распоряжении всего только один эпизод, когда можно избавиться от нее и связать моего героя узами законного брака с единственной женщиной, на которой он может и должен жениться. Как это сделано — прошу посмотреть в последней главе или пятнадцатом эпизоде. Можете не сомневаться, что м-р Годдард надоумил меня, как это сделать."

Думаю, достаточно сказать, что все дурные ожидания, возникающие при чтении предисловия, оправдываются. Сюжетец хоть и не скучный, но до чёртиков рваный, лишённый логики, местами ужасно банальный. Как мишуру отбрасывает писатель "ненужные" сюжетные линии. Дважды повествоание подходит к логическому концу, и оба раза Лондон его воскрешает. Как же! Далеко ж ведь ещё до заветных "111 тысяч слов". Практически ни одна веха сюжета по совести не подготовлена. Действия героев искусственны, надуманны, нужны разве что автору — для дальнейшего продвижения действия.

Впрочем, динамика на высоте. Лондон бойко рисует всё новые и новые картинки происходящего. Ни дать, ни взять, двадцать четыре сцены в секунду.

Всё это напоминает паровоз, у которого уже практически кончилось топливо, а он всё несётся и несётся, наращивая обороты, под откос. Действительно, зачем нужен уголь, если естественная сила земного притяжения и без него совершает необходимую работу?

Отсутствующее топливо здесь — логика. Лондон просто пишет эпизоды, и ставит их другом за другом. К чёрту мотивы! В пекло продуманность сюжетных твистов!

Убийства ключевых персонажей выглядят как-то так:

" — Вы цельтесь в дамочку, — рявкнул начальник полиции, — а я прикончу этого гринго Моргана, пусть даже это будет мой последний выстрел в жизни, — ведь жить-то, видно, недолго осталось. Оба подняли винтовки и выстрелили. Торрес, который никогда не был особенно хорошим стрелком, как ни странно, попал прямо в сердце королеве. Но начальник полиции, прекрасный стрелок и обладатель нескольких медалей за меткость, на этот раз промахнулся."

Застреленная дамочка — та самая, которую нужно было "убрать" в "пятнадцатом эпизоде". Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Подозреваю, что человек в пенсне выговорился. И хочу сказать, что много где он перегнул палку. Читать интересно, сценки — такие разные, такие полные ярких тонов — словно сами прыгают на вас со страниц книги, завлекают вовнутрь.

И всё же, что-то не так. Будто не того Лондона читаешь, который рисовал мужественные, прямые характеры золотоискателей, писал о настоящей, не комической, без фарса, "Любви к жизни". Выцвели чувства. Джунгли центральной Америки смотрятся блеклыми на фоне белых пустынь Аляски.

Вскоре после написания романа Лондон умер (вы уверены?..) Вспомните судьбу Мартина Идена, проведите параллели... Думаю, заканчивать мысль не стоит.

Молод ещё XVII век. Не так давно казалось неоспоримым право Испании называться могущественнейшей из империей. Да и теперь поражает взгляд гостя великолепие двора, пышность одеяний благородных дам, изящество произведений искусства, сотворённых предками ныне живущих — одним словом, та роскошь, что уже успела стать обыденной, и вялая беззаботность, в которой пребывают сильные мира сего, являющиеся верными приметами плачевного состояния страны, уже пережившей пик своего расцвета, прогнившей насквозь, но ещё достаточно могучей, чтобы сохранять видимость былого величия. Такие вот доживающие последние дни своего золотого века королевства являются излюбленными декорациями многих творцов романа "плаща и шпаги". Вот и современный испанский писатель Артуро Перес-Реверте поместил своего героя — бесстрашного Диего Алатристе — именно в Испанию этого времени. Однако, стоит заметить, что в данном случае не совсем правильно было употреблять слово "декорация". Ибо часто автор во главу угла ставит не сюжет, а именно описания этих "декораций" — описания, в которых столько боли и гордости одновременно, что не трудно понять — Перес-Реверте по-настоящему любит свою родину, а потому и может с такой беспощадностью выписывать ту бездну, в которую стремительно катилась империя.

Так что, наверное, более всего мне в романе понравился именно образ Испании. Писатель так описывает исторический фон происходящего, будто бы сам он является современником тех событий. Во многом это ощущение объясняется тем блестящим языком, коим написана книга (переводчика тоже стоит поблагодарить, ведь, как известно, запортить можно всё что угодно). Знающие люди говорят, что это стилизация под средневековую испанская прозу. Не знаю, правы ли они, но одно ясно — сейчас так не пишут. По крайней мере, я подобный пир для эстетов наблюдаю очень редко. Можно, конечно, нашего Акунина вспомнить, но у него, как мне показалось, язык — самоцель, само же воспроизведение эпохи весьма поверхностно. Тем же грешит и Диана Сеттерфилд с её "Тринадцатой сказкой" — исполнение хорошее, стилизовать текст удалось, да вот только схем многовато. А у Артуро всё искренно, у него "Испания болит". Ему веришь. Так что автор на мой взгляд уникален.

Ещё в качестве инструмента сближения читателя с эпохой стоит упомянуть поэзию, которая столь органично смотрится в тексте. Стихи в "Капитане Алатристе" отнюдь не для красоты и изящества; они повествуют о том, что не в силах лаконично передать перо прозаика.

Пока что я лишь хвалил произведение. Но вот, пришло время сказать о книге, собственно, как о романе "плаща и шпаги", и теперь я, без какого-либо от того удовольствия, вынужден развеять Ваши вполне возможно успевшие появиться иллюзии о том, что дон Артуро написал шедевр. Нет, к сожалению.

Первое нарекание, возникшее, полагаю, не только у меня — это характеры второстепенных героев. Здесь как раз мало души и довольно механики. Конечно, Перес-Реверте достаточно хороший рассказчик, чтобы акцентировать внимание читателя на действительно ярких личностях — капитане Алатристе, Франсиско де Кеведе, англичанах — и уводить его, внимание читателя то есть, от поверхностно прорисованных персонажей, чьё предназначение состоит лишь в направление сюжета в то или иное русло. Но через несколько часов после окончания чтения, когда удаётся вспомнить лишь десяток из целого легиона действующих лиц, присутствующих в книге, возникает замешательство, а вместе с ним приходит понимание того, что явно поскупился автор на самобытных, необычных героев.

Второе, что огорчило — динамизм повествования, а точнее отсутствие оного. Оно, в принципе, объяснимо: книга мала (200 страниц), но, в то же время, достаточно много "эфирного времени" автор посвятил пассажам на тему печальной судьбы Испании, что не могло не привести к замедлению действия. Оправдание писателю, как видите, найти можно без труда, но всё же хочется какой-то золотой середины между лирикой и экшном. Надеюсь, она будет достигнута в продолжении серии.

Несмотря на вышеописанные недостатки, книгу смело рекомендую всем, ибо меня действительно тронуло. Помимо прочего многим должен прийтись по душе образ главного героя. Лично мне он показался чуточку шаблонным, но от того не менее притягательным и харизматичным.

Интересный факт: по мотивам книг о похождениях Алатристе в 2006 году был снят фильм. В главной роли — знаменитый Вигго Мортенсен, также сыгравший Арагорна в кинотрилогии "Властелин колец". Выше вы видите кадры с капитаном.